Возникновение басни связывают с именем легендарного древнегреческого раба Эзопа жившего в 6-5 вв. до н.э. Восстановить и отследить основные моменты его биографии весьма непросто. Разные древние историки и писатели приводят разные факты из жизни первого баснописца и доводят его личность практически до легендарности. Однако, в 16 веке историчность Эзопа впервые ставится под сомнение, которое впоследствии было обосновано филологами 18 века (в частности, Ричардом Бентли). В 19 веке Эзоп был признан полностью мифическим персонажем. Однако и по сей день многие авторы оставляют возможность существования исторического прототипа
Наследие Эзопа включает в себя сборник из 426 коротеньких басен, написанных прозой. Именно по имени Эзопа тайную, иносказательную речь, маскирующую главную мысль автора, назвали эзоповым языком. Впоследствии этот прием стал главным оружием сатириков, помогающим, в обход цензуры, донести главную идею произведения до читателя.
В начале 16 века теолог и политик Мартин Лютер обосновал предположение, что Эзоп не является единоличным автором дошедшей до нас книги басен, что, скорее всего, это целый сборник народных и авторских текстов, копившихся несколько столетий.
Тем не менее, ценность данных произведений неоспорима. Басни Эзопа были переведены на многие языки мира. В России переводами басен занимался Иван Крылов, однако интерес к жанру возник гораздо раньше.
Первым к жанру басни обратился Василий Тредиаковский (1703-1769), русский ученый и поэт. Этот интерес был поддержан также Антиохом Кантемиром (1708-1744) русским поэтом-сатириком и дипломатом. В своих баснях он остро ставил вопрос о несбыточности тех надежд, которые русский человек возлагает на государственную власть. Именно Кантемир впервые прибегнул к приему эзопова языка, говоря о себе в эпиграмме «На Эзопа»: «не прям будучи, прямо все говорит».
Большую роль в развитии жанра русской басни сыграл Александр Сумароков (1717-1777), русский поэт, писатель, драматург. Это он сделал этот жанр популярным. Именно по его стопам пошли другие русские баснописцы. Именно его басни были взяты на вооружение русской сатирической журналистикой 1760–1770-х годов. Сумароков направлял свой гнев и свою сатиру против бюрократического произвола, взяточничества, бесчеловечного обращения помещиков с крепостными.
После Сумарокова к жанру басни обращались многие поэты 18-19 веков: Иван Хемницер, Александр Измайлов и другие. Но классиком жанра стал, конечно, Иван Крылов (1769-1844), который начал свою «басенную» деятельность с переводов басен Лафонтена. Его переводы постепенно превращались в переделки, он умел облекать чужую мысль в новую форму, не теряя при этом идей автора. Склонный к насмешке и пессимизму, Крылов как будто был создан для жанра басни. Но пришел он к нему не сразу, пробовал себя в поэзии, драматургии, писал статьи, занимался переводами. В своих баснях Крылов симпатизировал обделенному русскому работяге, но, вместе с тем, осознавал все его недостатки, главный из которых – невежество.
К середине 19 века интерес к жанру постепенно угасает. В советское время были довольно популярны басни Демьяна Бедного, но особого общественного резонанса они не вызвали.
